«Хромая лошадь» 40 дней спустя. Пермь не снимает траур...
...а хозяева клуба
распродают дома в Испании, чтобы деньги не достались пострадавшим...
13 следователей,
сутками не выходивших из сгоревшего помещения клуба, отравились угарным газом,
надышались копотью и слегли в больницы. Восемнадцати спасателям, которые
увозили из «Лошади» трупы, потребовалась помощь психолога.
Второй месяц в
Перми работают представители Генпрокуратуры и Следственного комитета. Есть и
обвиняемые в пожаре: арестованы весь менеджмент клуба, директор пиротехнической
компании, которая установила фейерверк, а также главный инспектор Госпожнадзора
по Пермскому краю.
Кто ответит за
все случившееся, рассуждает адвокат пострадавших в «Хромой лошади» Игорь Трунов.
«СП»: – Игорь Леонидович, кто к вам обращается за помощью из
Перми?
– Обращаются две категории потерпевших. Наиболее большая – родственники тех
пострадавших, которые лечатся в московских ожоговых центрах. Это около 50
человек, которые проживают здесь, в Москве, в гостиницах, ухаживают за близкими
и родными. Вторая категория – родственники погибших, которые находятся в Перми,
и которые по одному присылают мне доверенности на право предоставлять их
интересы.
«СП»: – Почему вы разделяете эти категории?
– Потому что это две абсолютно разные истории. Когда человек погиб – все,
затраты окончены. Человека похоронили, погребальные расходы совершены. Когда
человек находится в больнице – это такая неоконченная история, которую
непонятно, с какого конца начинать. Непонятно, что будет после лечения: будет
ли инвалидность, какая группа инвалидности будет, какое необходимо будет
восстановительное санаторно-курортное лечение, и так далее. Там целый спектр
различных вариаций того, как человек может вылечиться. И все это, естественно,
упирается в деньги, в затраты. С учетом того, что эта история все еще длится,
сейчас какие-то претензии предъявить невозможно. Непонятно, чем это кончиться,
может, кто-то еще и не доживет до конца лечения. Поэтому эта наиболее
многочисленная группа обратившихся находится в подвешенном состоянии.
«СП»: – Какой самый болезненный вопрос для обоих групп
потерпевших?
– Найти, все-таки, кто ответчик. Я пока не вижу однозначного ответа на этот
вопрос. Пока мы обратились в рамках уголовного делопроизводства в части
наложения ареста на имущество фигурантов, которые привлечены к уголовной
ответственности и содержатся под стражей. Дело в том, что мы получили
информацию, что распродаются их зарубежные активы.
В Испании распродаются машины, дома, бизнес – на очень крупные суммы:
фигурируют десятки миллионов долларов. Поэтому мы обратились к следственным
органам. Этот вопрос – предмет межгосударственных соглашений, Генеральная
прокуратура должна обратиться к МВД о наложении ареста в счет обеспечения исков
потерпевших.
Поэтому один из вариантов возмещения ущерба пострадавших – гражданские иски
в рамках уголовного делопроизводства к обвиняемым. Второй вариант – иски к
государственным чиновникам. Здесь вступает в действие статья 1069 ГК РФ,
которая говорит: если вред принесен государственным служащим, материальную
ответственность несет казна. Казна в последующем, в порядке регресса,
взыскивает эти деньги с виновных, а пострадавшим выплачивает сразу.
«СП»: – А это реально, с позиций правоприменительной практики?
– Вспоминая Евсюкова, мы понимаем, что этот механизм, регламентированный
Конституцией, и прописанный в Гражданском кодексе, у нас не срабатывает. Здесь,
исходя из практики, мы имеем перспективу Европейского суда по правам человека.
«СП»: – Каким путём вы пойдете?
– Эта дилемма стоит сейчас предо мной, и я не знаю, что делать. То ли
длительная перспектива ожидания гражданского иска в рамках уголовного
судопроизводства – то бишь, нужно следствие, потом суд, приговор, и только
потом реальное рассмотрение этих исков. Хотя есть небьющийся козырь: активы. Но
есть и минус: слишком много потерпевших. Заграничная недвижимость оценивается
примерно в 20 миллионов евро, плюс в России актив еще примерно на 10 миллионов
евро. Но потерпевших-то – более 200 человек, если поделить на всех, получается
грустная картина. На всех этих денег может и не хватит. Поэтому выбор
альтернативы подсудности и ответчика – самая большая проблема, над которой я
ломаю голову. То ли выбирать длинный путь Европейского суда по правам человека,
то ли тоже небыстрый путь исков в рамках уголовного судопроизводства.
«СП»: – И от чего это зависит?
– В основном, от того, как поведут себя правоохранительные органы России.
Выступит ли все же Генеральная прокуратура с инициативой наложения ареста в
Испании и ряде других государств, где у обвиняемых есть имущество.
Тогда имеет смысл не предъявлять претензии к государству, а предъявлять
иски к обвиняемым, потому что там есть реальные активы и реальная вероятность
возмещения вреда потерпевшим. Если же государство будет отсиживаться и
отмалчиваться…
Мы направили соответствующее заявление в Генеральную прокуратуру – тишина
полная. Между тем, оперативность здесь очень важна. У нас есть информация, что
близкие обвиняемых распродают имущество по бросовым ценам, потому что прекрасно
понимают: будет арест – и все уйдёт потерпевшим.
Поэтому если прокуратура будет медлить, мы ничего не получим, и тогда
остается одна перспектива – предъявлять иски к государству, и судиться с
государством, вплоть до Европейского суда.
«СП»: – А губернатор Олег Чиркунов пострадавшим помогает?
– Он сделал то, чего ещё никто из чиновников такого уровня не делал: поёел
на личные встречи с потерпевшими, и на урегулирование персональных проблем. У
кого-то ипотека, у кого-то с работой проблемы; в рыночных условиях никто никого
не ждет: надо работать, а не ухаживать за больными, и уважительность причины не
принимается в условиях рынка.
Чиркунов, повторюсь, урегулирует личные проблемы, и я при этом присутствую,
и с позиций юриспруденции объясняю, что можно и нельзя, где можно было бы помочь.
Я, например, по-прежнему настаиваю, чтобы в этом случае сделали то же, что
Лужков сделал в своё время по отношению к жертвам терроризма. Он до сих пор
выплачивает дополнительную пенсию сиротам, потерявшим родителей от терактов в
Москве.
Потому что пенсия, которую выплачивает государство – мизерная. На мой
взгляд, эту практику, которая зародилась в Москве, неплохо было бы продолжить и
в Перми, там тоже осталось много сирот: 16 круглых, и четыре сироты, которые
потеряли одного из родителей. Пока губернатор ничего не предпринял, хотя обещал
решить вопрос в этом направлении.
Пострадавшие в «Хромой лошади» стали умирать десятками
Для трагедии в Перми уже нашли стрелочников – владельцев клуба
Послесловие к Перми: власть гуляла и пилила премии – на безопасность денег
не было
В Перми второй раз сгорел
«цвет города»: чиновники и предприниматели
LUCH 2010